Зимой 1965/1966 года — следствие и процесс по «делу Синявского и Даниэля» — литераторов, тайно передававших на Запад свои произведения. Начинаются советские движения диссидентов и правозащитников

Литературовед и критик Андрей Синявский и переводчик поэзии Юлий Даниэль с конца 50-х передавали на Запад через работавших в Москве дипломатов саркастическую прозу. Под псевдонимами, соответственно, Абрам Терц и Николай Аржак они на основных мировых языках публикуют фантасмагории о советской жизни. Тамошняя критика пишет об авторах как о самых интересных писателях сегодняшней России.

КГБ псевдонимы раскрыл и авторов арестовал. Синявского и Даниэля судят по статье 70-й: «антисоветская агитация и пропаганда». О деле писателей подробно пишут за границей, о нем ежедневно говорят западные «голоса». В СССР «Известия», «Литературная газета», «Советская Россия» и другие издания печатают с процесса почти одинаковые отчеты: «Изобличение», «Факты обличают», «Клеветники», «Люди с двойным дном» и т. п. Еще до вынесения приговора Синявского и Даниэля называют врагами и предателями.

Суд считается открытым, но в зале — люди с пропусками; показания свидетелей защиты во внимание не принимаются. Обвиняемые не признают себя виновными, настаивая на своем праве на инакомыслие. Синявский произносит многократно повторяемую впредь фразу «у меня с советской властью стилистические разногласия».

5 декабря, в тогдашний День Конституции, в Москве на Пушкинской площади проходит первый при советской власти пикет с правозащитными лозунгами «Требуем гласного суда над Синявским и Даниэлем» и «Уважайте советскую Конституцию». Властям впервые направляются письменные протесты — их авторов будут называть подписантами. Письмо .литераторов с просьбой отпустить диссидентов на поруки подписано в том числе старейшими советскими классиками Вениамином Кавериным, Корнеем Чуковским и Ильей Эренбургом. Своим заявлением им дадут гневный отпор секретари Союза писателей СССР. На XXIII съезде КПСС Михаил Шолохов будет мечтательно говорить, что если бы «молодчики с черной совестью» попались бы в 20-е годы, то «ох, не ту меру наказания получили бы эти оборотни (аплодисменты)».

Подсудимые в последнем слове настаивают на свободе творчества и невозможности судить художественное произведение по Уголовному кодексу. Синявскому дают семь, Даниэлю — пять лет заключения в колонии строгого режима. В том же 66-м году вводится статья 190 прим Уголовного кодекса: «распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Критика однопартийной системы, безальтернативных выборов и парламента, голосующего всегда «за» отныне наказывается лишением свободы до 3 лет.

Отбыв срок в колонии, Юлий Даниэль поедет в ссылку в Капуту, потом вернется в Москву. Жить будет переводами, публикуемыми под псевдонимом «Ю. Петров». Андрей Синявский, отсидев, эмигрирует во Францию, где станет профессором русской литературы в Сорбонне.