Принято «Положение о пенсиях членам колхозов»: до этого сельским старикам никаких пособий не платили

Минимум 12 рублей в месяц: женщинам — по достижении 60 лет и при колхозном стаже не менее 20 лет, мужчинам — от 65 лет при стаже 25 лет.

В царской деревне под одной крышей жило по три поколения, и старики без прокорма не оставались, — правда, порой завися в этом от сыновей-дочерей и зятей-невесток. Колхозный строй прежний уклад разрушил, молодежь уже несколько пятилеток переезжает в города, и неработоспособные ветераны в дальних деревнях стали большинством. Пенсии от государства, независимые от итогов деятельности хозяйства, лишний раз доказывают, что колхозы — никакие не «кооперативы», а казенная работа, как и вся остальная в стране. Но за тех, кто в них больше трудиться не может, теперь хоть признается и казенная ответственность.

Одних нежданная пенсия застает еще крепкой семейной четой, которая в силах держать корову. В другую избу на лето из города привозят внуков, и дедушка с бабушкой гордятся миссией держателей семейной дачи. Но с годами главным лицом уходящей деревни будет старушка в белом платочке в голубую крапку, вдова — часто еще с Великой Отечественной, — одиноко живущая в темном просторном доме, крытом дранкой. Хрущевская пенсия скрасит ее долю среди громко стучащих ходиков, крашеных лавок, половичков на широченных половицах, комода с бельем и горки с посудой, под скорбным взором Угодника из угла напротив двери.

Хозяйка покупает в сельпо почти только соль, сахар, спички, чай, постное масло и сыроватый хлеб из местной пекарни по 7 копеек буханка. Ее обычный рацион: пустые (без мяса) щи из русской печки, капуста и картошка — со своего огорода. Она неутомима в сборе ягод для заготпункта: литр черники там принимают по 30 копеек. И по два-три года готовится к главной своей страде — заготовке дров. Даже если колхоз и выпишет кубометры бесплатно, сколько еще пол-литров потянут услуги за привоз и распил.

Покой, вдруг выпавший на склоне лет, ддя сельского ровесника русского XX века — слаще рая. Последний поэт деревни Александр Твардовский через год напишет стихи про старушку, нового счастья не заставшую. Она с того света получает побывку на этот, где и ей «пенсийка тоже идет».