Ираклий Андроников получает Государственную премию СССР за книгу «Лермонтов. Исследования и находки». Подробности литературоведческой работы знает почти вся страна: Андроников — главная «говорящая голова» телевидения 60-х

Обрусевший грузин, выходец из литературного и музыкального Ленинграда 20-30-х годов — последней советской художественной вольницы, Андроников доносит до никого и ничего не заставшей аудитории блеск своих современников. Первый раз его пригласили в эфир на заре телевидения, в 1954 году, попросив что-нибудь рассказать минут на 15, не больше. Андроников произнес вдохновенный монолог на час десять — это была «Загадка Н.Ф.И», рассказ о даме, которой посвящено множество стихов Лермонтова. Так в годы молодости Андроникова Тынянов читал лекции о Пушкине, а Чуковский — о Некрасове. Но прежнего качества устной речи уже давно не достигают даже письменные тексты, а артистизм забыт вовсе, и монологи Андроникова выглядят сеансами чистой магии. Почтенный доктор филологических наук начинает их, сидя за богатым письменным столом. Мерно рокочет бас, а по широкому лицу гуляет улыбка — вот-вот Андроников оставит невозмутимый тон и заговорит голосами своих героев, а потом, вскочив, обнаружит неожиданную пластичность, еще и показывая чужие жесты и походку и успевая в одиночку выстраивать мизансцены из 4-5 фигур.

Монологи «Глотка Шаляпина» или «Первый раз на эстраде» вполне безобидны, хотя и они настораживают: насколько, оказывается, богаче был культурный процесс 40. а тем более 50 лет назад. Андроников — последний, кто видел уводимого чекистами поэта-обэриута Николая Олейникова, — ни слова не говорит о судьбе воспитавшей его Атлантиды. Хотя в литературоведческих байках Андроникова о застольях красного графа Алексея Толстого или о руководстве Союзом писателей Александра Фадеева столько иронии, что цензоры, очевидно, разрешают их, только зачарованные мастерством рассказчика.