Трехсерийный телефильм Георгия Юнгвальд-Хилькевича «Д’Артаньян и три мушкетера» поправляет Александра Дюма-отца: главный герой наконец-то указан в названии, да еще и поставлен первым. Под музыку Максима Дунаевского роль отважного гасконца делает ленинградского актера Михаила Боярского всесоюзным героем-любовником

Исполнители трех мушкетеров тоже точно попадают в типаж: Атос — Вениамин Смехов, Портос — Валентин Смирнитский, Арамис — Игорь Старыгин. Но д’Артаньян — Боярский солирует, в том числе когда вся компания горланит песню «Пора-пора-порадуемся на своем веку». Усатый брюнет, скачет на лошади, побеждает в драке, поет — какое дамское сердце устоит? Выходит двойной альбом с песнями Дунаевского-сына к фильму. На пару-тройку сезонов Боярский — самый желанный гастролер: в черном костюме и черной водолазке, он, не выходя из образа гасконца, поет с хрипотцой под гитару и/или рояль Дунаевского, собирая в регионах дворцы спорта. Благодаря строчке «Судьбе не раз шепнем “мерси боку!“» вся страна теперь знает, как по-французски не просто «спасибо», а — «большое». По-русски «merci beaucoup!» звучит благодарностью столице Азербайджана — «мерси, Баку!», и принято шутить: это, мол, девиз рыночных торговцев из солнечной республики.

Молва женит Боярского на Пугачевой. Безвестные цеховики — кажется, сухумские — реализуют успешнейший проект советского подпольного ширпотреба. Выпущены полиэтиленовые пакеты с двойными стенками, между которыми — бумажные листы с портретами работы главного фотографа артистической богемы Валерия Плотникова. Одна сторона — Пугачева в балахоне, другая — Боярский на яхте с гитарой, в остромодном ансамбле: черная водолазка под голубой рубашкой. С миллионами таких рублевых мешков страна ходит за нетяжелыми покупками, на пляж и т.п.