Согласно тайным договоренностям с гитлеровской Германией, СССР менее чем за год покончил с независимостью балтийских стран. Поглощение начинают в сентябре—октябре 1939-го, а в августе 1940-го провозглашены три новые союзные республики СССР — Эстонская, Латвийская и Литовская

До революции составляя несколько губерний Российской империи, при ее распаде Эстония, Латвия и Литва стали отдельными государствами. Как в Польше и Финляндии, красные не победили здесь в Гражданской войне, а советская власть РСФСР не могла навязать себя силой. В 1920–1921 годах, подписав мирные договоры, Москва признала независимость трех маленьких стран. С тех пор там — авторитарные буржуазные республики со средним уровнем жизни заметно выше, чем в СССР. Бывшей метрополии прибалты страшатся, но Литва до 1939-го отделена от Советов Польшей, отношения с которой у нее тоже неприязненные. Крохотные местные компартии действуют подпольно. При всех трудностях государственного становления национальный консенсус достигнут: составляя абсолютное большинство, титульные народы ценят существование в своей родной стране.

Кремль идет к аннексии поэтапно, стараясь до последнего момента не выдавать свою истинную цель. Под конец Польского похода Красной армии в Москву по очереди приглашаются делегации Эстонии и Латвии. Сталин и Молотов требуют от них заключить с СССР пакты о взаимопомощи. С Литвой похожие переговоры проходят чуть позже, поскольку ее по секретным протоколам с Германией включили в советскую «зону влияния» не в конце августа, а в конце сентября. Литовцам передается Вильно (Вильнюс) с Виленским краем, захваченные Польшей в 1920 году и теперь занятые советскими войсками при присоединении Западной Белоруссии (все это время литовской столицей был Ковно — Каунас).

Молотов в своей речи о внешней политике на сессии Верховного Совета расхваливает подарок:

Литовское государство с его населением в 2,5 млн человек значительно расширяет свою территорию, увеличивает на 550 тысяч человек свое население и получает город Вильно.

Произнося это, председатель Совнаркома знает, что вскоре и Вильно, и вся Литва окажутся в СССР. Но осенью 1939-го договариваются только о размещении до 25 тысяч солдат в каждой из трех балтийских стран, о предоставлении военно-морских баз и аэродромов. Меры предупредительные, на время войны Германии с Францией и Британией, а «когда она окончится — выведем» — пообещал Сталин делегации Латвии насчет советских гарнизонов.

В молотовской речи особо указано:

Пакты о взаимопомощи твердо оговаривают неприкосновенность суверенитета подписавших их государств. <…> Болтовня о советизации прибалтийских стран выгодна только нашим общим врагам и всяким антисоветским провокаторам.

Во второй половине октября 1939-го начинается ввод советских контингентов: с официальными встречами на границе,с гимнами, салютами и речами про общую безопасность. Пока красноармейцев в Прибалтике — 67 тысяч, это примерная числен ность всех трех национальных армий. Иностранные воинские части стоят изолированно, посольства СССР пропаганды социализма не ведут. Многие местные жители, не веря в советскую добронамеренность, успокаивают себя доводами про «меньшее зло» — мол, немцы бы обошлись куда жестче. Встревожила война с Финляндией, которая кремлевский пакт о взаимопомощи отвергла — вот, оказывается, как Сталин готов наказывать ослушников. Балтийская пресса про сопротивление финнов пишет явно сочувственно.

Следующий шаг — более полугода спустя. 14–16 июня страны Балтии получают схожие ультиматумы: великий восточный сосед, считая, что пакты о взаимопомощи грубо нарушаются, требует назначить новые правительства и впустить дополнительные силы Красной армии. Условия приняты. Сталин, видимо, синхронизирует свои действия с гитлеровской кампанией на Западе: при падении великой державы Франции кому будет дело до балтийских провинций? Как спецпредставитель Кремля в Эстонию прибывает глава Ленинградского обкома партии Жданов, в Латвию — вице-премьер Вышинский, в Литву — замнаркома иностранных дел Деканозов. Эмиссары лично называют президентам угодных Москве премьеров. Это левые деятели, но не коммунисты — проводниками советского влияния пока будут министры внутренних дел.

Глава Литвы Сметона, не в силах противостоять диктату, бежит за границу. Эстонец Пятс и латыш Ульманис пытаются сотрудничать, и вскоре их репрессирует НКВД. Даже в июле балтийским деятелям кажется, что возможен вариант Монголии — единственной тогда социалистической страны, кроме СССР. Да, зависимость от Москвы и советский строй, но все-таки сохранено отдельное государство. И тут наступает завершающий этап — смена законодательной власти.

На досрочные избирательные кампании, инициированные кремлевцами, отведено 10 дней, что нарушает действующие еще конституции. Буржуазные партии не допущены, участвуют только возникшие вдруг «Союзы трудового народа». Даже в их программах не говорится про вхождение в СССР, однако еще до дня голосования в Красной армии образован Прибалтийский военный округ со штабом в Риге, а Эстония включена в Ленинградский округ. При неправдоподобно высокой явке показаны советские результаты: за безальтернативных кандидатов в Эстонии подано 93% голосов, в Латвии — 98% и в Литве — 99%. 21 июля парламенты на первых своих заседаниях, провозгласив социалистические республики, «единодушно» решают войти в СССР. Прием в начале августа оформляет сессия Верховного Совета Союза.

Запад Литвы теперь — часть советско-германской границы, и здесь размежевание продолжат. К Восточной Пруссии примыкают Вилкавишский уезд и части еще трех уездов с преимущественно литовским населением. По договору сентября 1939-го они должны были отойти Германии. Теперь Молотов объявляет послу рейха в Москве графу Шуленбургу об «особом политическом интересе» СССР к этой территории. Берлин запрашивает: «Какую компенсацию советское правительство может предложить?» Сторгуются на 7,5 млн золотых долларов (цена Аляски при продаже Россией Соединенным Штатам в 1867 году — Молотов приводил ее как прецедент) за 1259 км² со 185 тысячами жителей. По этому поводу 10 января 1941 года заключат договор о границе от реки Игарка до Балтийского моря.

Произошедшее в Прибалтике объявлено «социалистическими революциями», но советизировать три народа окончательно так и не удастся. К июню 1940-го в компартиях Латвии и Литвы состояло примерно по тысяче человек, а в Эстонии коммунистов было всего 133. В том же году численность парторганизаций доведут до 2-2,5 тысяч членов, но для национальной «номенклатуры» и этого слишком мало. Проживавшие в СССР прибалтийские диаспоры еще недавно уничтожались как «несоветские национальности» и потенциальные шпионы. Московские «кураторы» требуют прислать в новые союзные республики сотни помощников для руководителей аппарата — комиссаров при ведомствах. Большинство из 6 млн прибалтийского населения — сельские жители (особенно многочисленные в Литве). Это хуторяне, которых в колхозы разом не сселить, и коллективизацию проведут только в 1950-х.

Уже к концу 1940-го переход с национальных валют на рубли резко снизит доходы, вызвав забастовки рабочих на предприятиях. Границы закрыты еще раньше, «враждебный элемент» не может эмигрировать. В ночь на 15 июня 1941-го при первой массовой депортации вглубь СССР вышлют около 40 тысяч человек. В войну Прибалтика оккупирована быстро, советской мобилизации здесь не проведут, зато в гитлеровскую армию молодежь пойдет охотно. Послевоенные депортации составят в сумме до 95 тысяч человек, но считать советскую власть оккупационной большинство населения не перестанет.

Державы Запада с аннексией не примирятся. Британия в 1942 году в союзническом договоре с Москвой откажется от пункта о признании советских границ 1941 года. Совет Европы в 1960-м, а Европарламент в 1983-м назовут балтийские страны оккупированными. США и Великобритания продолжат признавать советский суверенитет над Прибалтикой лишь де-факто. На проценты от размещенного за границей золотого запаса будут десятилетиями существовать в Лондоне и Вашингтоне дипломатические миссии независимых Эстонии, Латвии и Литвы. Некоторые спустя полвека дождутся выхода своих стран из СССР.