В кризисном для России году действительно устрашающие только несколько месяцев — уже к лету цена на нефть поднимается до приемлемых $70 за баррель. Острее всех чувствуют кризис моногорода, но решение их судьбы власть откладывает на потом, разруливая текущие проблемы «в ручном режиме». В два индустриальных центра для этого приезжает премьер — нацлидер Владимир Путин

Надвигался год грозно. В ноябре 2008-го глава Минфина Кудрин объясняет Госдуме, что средств резервного фонда хватит на семь лет. Уже через неделю понятно, что расходовать деньги придется вдвое быстрее, и Совету Федерации министр гарантирует «более трех лет» за счет накоплений. Что делать, если кризис продлится четыре года, не знает никто. На покрытие бюджетного дефицита в 2009-м приготовили 1 триллион рублей. Для поддержки финансовой системы Внешэкономбанк может выдать $50 млрд. До реального сектора они не дойдут: пока правительство растягивало «плавную девальвацию», боясь обвала курса рубля, как в «лихие 90-е», ликвидность используют для валютных спекуляций. Зато госгарантии по вкладам до 700 тыс. рублей (такие — на 90% счетов) уберегает банки от панического снятия денег, и громких банкротств почти нет.

В январе промышленное производство рухнуло на 16%. Такого не было с тех самых «лихих», но ведь население это падение не чувствует. Другое дело — безработица доходит до 10%, она выше, чем в США и прочих развитых державах. И хоть цены на нефть упали, бензин в России дороже американского. За год ВВП сократится на 7,9% — худший результат среди «Большой восьмерки». Правда, кредитный и жилищный кризис страну минует. Нет худа без добра: ставки по займам и ипотеке были до того драконовскими, что просто не мог надуться «пузырь», который бы теперь схлопнупся. Весной власти минимум на год откладывают запланированное повышение единого социального налога — тысячи российских компаний его бы не потянули.

Уже июнь считается первым месяцем выхода из кризиса. Нефть с $40 за полгода подорожала на $30 — кто думал, что она так быстро выправится (еще на $30 нефть будет дорожать полтора года). На борьбу с кризисом тратят меньше запланированного, оставляя часть средств на следующий год. Во втором квартале по отношению к первому производство растет (в сравнении с прошлым годом еще спад). К сентябрю правительство рапортует: рецессия закончилась.

Но и такую короткую встряску едва переносят моногорода. Памятники социалистической индустриализации, они привязаны к одному производству, и случись с ним что — всему населению не чем жить. В Пикалеве Ленинградской области градообразующее предприятие — глиноземный завод — был разделен на три производства, их продали разным собственникам. В кризис все предприятия встали. Идут сокращения работников и еще более массовые митинги протеста. Губернатор выделяет городу 20 млн руб. из ре тонального бюджета и по 5 тыс. рублей каждому безработному, поскольку «по телевизору показывают, что жители голодают». Советует устраиваться по соседству — в Киришах на нефтеперерабатывающий завод или на АЭС в Сосновом Бору. Из 21 тыс. насепе ния Пикалева уволена пятая часть, а с 15 мая за долга местной ТЭЦ в городе отключена горячая вода. 2 июня пикалевцы перекрывают федеральную трассу Новая Ладога. Пока власти не пообещали запустить ТЭЦ, пробка из машин выстроилась на 430 км. 4 июня в Пикалево приезжает Путин.

Федеральные телеканалы дают подробные отчеты: нацлидер справляется с кризисом. В заводоуправлении кругом расставлены столы — московские чиновники, местные власти, хозяева предприятий, представители коллективов. Так раньше проводил оперативки секретарь обкома, политически ответственный и экономически незаинтересованный, называлось «пришла пора строго спросить с поставщиков и смежников». Три пикалевских предприятия технологически взаимосвязаны? — вот и пусть подпишут между собой договор. Аргументы «объем потребления нашей продукции упал в 14 раз», «750 рублей за тонну-это ниже себестоимости», «столько цемента Ленинградской области не нужно» премьер отметает. На самом деле договор уже заключен, но Пуган не видит подписи Олега Дерипаски, которому принадлежит здешний глиноземный завод. Собственник идет со своего места к грозному нацлиде-ру, горбясь над столом, расписывается, а тронувшись было назад, слышит последний оклик: ручку мою верните. Это, конечно, ключевая сцена — вот как Путин нагибает олигархов!

РЖД велено снизить тарифы и перевозить сырье в Пикалево себе в убыток, который возместят 135 млн руб. госсубсидий. Толпа, стоящая у заводоуправления, обнаруживает еще во время совещания: на карточки начала приходить зарплата — и куда только до сих пор смотрела облпрокуратура? Путина провожают аплодисментами. Уже в октябре в очередной производственный конфликт вмешается вице-премьер Сечин, потом новый губернатор будет просить нового премьера Медведева дать Пикалеву дотации на 2013-2015 годы. А большинство горожан и вовсе требуют национализации предприятий.

Нижнетагильский «Уралвагонзавод» — государственный, и над ним власти шефствовать проще. Портфель кредитов был валютным. Их набрали, когда доллар стоил 23 рубля, а теперь — 33. У железной дороги перевозки упали на треть, ей нужно меньше вагонов по меньшей цене. Государство сперва выкупает допэмиссию завода на 5 млрд рублей, потом приезжает Путин и обещает влить еще 10 млрд руб. в уставной капитал. Вскоре тагильчане получают огромный заказ на нефтецистерны. Но с отечественными потребителями другой профильной продукции — танков — отношения не сладятся. Военные считают модель Т-90 недостаточно обновленной и слишком дорогой, а она, мол, уступает немецкому «Леопарду», израильской «Меркаве», китайским аналогам (см. «Сердюков», 2007). В очередной свой визит Путин привезет на УВЗ договор на модернизацию танка Т-72 со 100% предоплатой и 6 млрд руб. госинвести-ций из программы развития ОПК.

Эксперты, подводя итоги, скажут, что кризиса почти не почувствовали самые бедные, которым нечего терять. А пенсионерам и бюджетникам выплаты даже повысили. Почти все самые богатые быстро отыграли свои капиталы назад. До кризиса, согласно Forbes, в стране было более ста миллиардеров. Уценка активов сократила число до 32, но к концу 2009-го их уже 62, а за 2010-й прежнее «поголовье» восстановится. Российский спад отпугнул иностранных инвесторов. А особенно пострадали средний класс и малый бизнес: многие закрыли свое дело, на год-два резко ухудшились стандарты потребления, пропала вера в стабильность, прощайте мечты о доступных кредитах и жилье, есть лишний повод уезжать из страны — в этой среде на рубеже десятилетий крепнет убеждение «пора валить из Рашки».