Крупнейший за послевоенное время глобальный финансово-экономический кризис начинается с ипотечного рынка США, а потом лопается пузырь всего видимого благополучия Запада 2000-х. Вскоре волна долетит до развивающихся стран, но ударит по ним по-разному. Хотя российские власти уверяют, что это — чужой кризис, отечественный фондовый рынок упал вдвое больше американского. Цена на нефть — основа путинской стабильности — рухнула больше чем в 3 раза

При очередном кредитном буме потребители приняли небывалый объем обязательств. Весной 2007-го рискованные ипотечные займы в США оценивают в $1,3 трлн, при этом цены на жилье начинают падать, и к осени уже четверть недвижимости стоит дешевле выданных под нее средств. Четверть же — доля просроченных кредитов весной 2008-го, и кредиторы за год отчуждают у должников 2,3 млн заложенных объектов, в 2009-м их будет 2,8 млн. Этот крах двухэтажной Америки толкнет к обвалу все другие рынки. Пока росло потребление, поднималась цена на нефть. Достигнув в июле рекордных $147 за баррель марки WTI, она летит вниз до $41 в декабре. Уже падают акции не одних банков, а и сырьевых компаний. В США отсчет глобальному кризису начинают в «черный понедельник» 15 сентября, когда о своем банкротстве объявляет инвестиционный гигант Lehman Brothers, существовавший 158 лет. Очередной жертвой падет банк Merrill Lynch — такого финансового домино не было с Великой депрессии конца 1920-х. Правительство предлагает «план Полсона» (по фамилии министра финансов): $700 млрд из бюджета на «чрезвычайную экономическую стабилизацию». В день, когда Конгресс его отклоняет, рынок теряет по $1 млрд в минуту, и даже принятие плана со второго раза все равно вызовет снижение индексов.

Мировой металлургический лидер Arcelor Mittal сократит в четвертом квартале 2008-го производство на 30%. Кроме замороженного строительства спрос на сталь особенно снижается из-за автомобилестроения: от покупки новой машины в кризис отказываются прежде всего. Продажи Ford в октябре падают на 30%, но просить $25 млрд на спасение отрасли глава корпорации и его коллеги по «большой тройке» из General Motors и Chrysler прилетают на своих служебных самолетах. То, что бизнес-класс Детройт — Вашингтон и сейчас ниже достоинства боссов, особенно возмутит конгрессменов — они не дадут и $14 млрд, когда в следующий раз трио приедет на автомобилях. Новый президент Обама обзовет «жирными котами» воротил, сохраняющих себе огромные годовые бонусы. Национальный скандал вызывают попытки выплачивать вознаграждения топ-менеджерам компаний, получивших госпомощь.

В Европе переоценка евро до рекорда в $1,6 сделала чересчур дорогими экспортные товары. Внутреннее потребление тоже быстро снижается; дешевеет недвижимость, но спроса на нее все равно нет. Еврозона переживает первую рецессию со времен введения единой валюты. Уже в мае промышленное производство после 15 лет роста падает на 1,9%. В июле минимальный прирост из больших экономик фиксирует только Германия, и быстро выяснится, что флагман ЕС должен дотировать нерадивых. Собратья по БРИК (Бразилия-Россия-Индия-Китай) в своих доходах не привязаны к одной статье экспорта и имеют высокий внутренний спрос. Бразильский ВВП падает ниже всех: — 0,2% в 2009-м, но уже в следующем году вырастет на 7%. Китай перезапустит рост во второй половине 2009-го, он сократится с фантастических 13% до 9,6. Для Индии падение цен на нефть уменьшило торговый дефицит, даже IT-экспорт почти не пострадал, рост замедлился с 9,3 до 6,7%.

В России власти и госпропаганда все лето убаюкивают: кризис — у них, мы — «островок стабильности». 24 июля разражаются два корпоративных скандала, которым подыгрывают власти. Премьер Пуган, накрученный чьей-то справкой о непатриотичной ценовой политике корпорации «Мечел», обещает прислать ее главе Зюзину доктора «и зачистить все эти проблемы». А президенту российско-британской ТНК-ВР Роберту Дадли не продлевают рабочую визу, и он вынужден покинуть Москву. Это вызовет первое резкое падение котировок, которые и без того с мая снижались. Война с Грузией сильно отпугнет инвесторов — кто захочет вкладываться в воюющую страну? Безудержное падение мировых цен на нефть, от которых зависит национальное благополучие, из России никак не остановишь. 16 сентября министр финансов Кудрин напоминает: если баррель будет дешевле $70 — у нас дефицитный бюджет. Эту отметку цена минует через месяц, а через два опустится ниже $50.

6 октября российский фондовый рынок падает аж на 19,1% — абсолютный рекорд. Рейтинговое агентство Fitch понижает прогноз по России до «негативного», а глава Центробанка Игнатьев признает $50 млрд чистого оттока капиталов за октябрь. Рубль поддерживают, тратя средства стабфонда, и девальвацию ведут плавно, чтоб не походило на «лихие 90-е». Выручать еще нужно и корпорации: они набрали за границей кредитов на полтриллиона долларов и в IV квартале должны выплатить $47,5 млрд, а в 2009-м — $115,7 млрд. Путин повторяет: все идет от США, от «безответственности системы, которая претендовала на лидерство». Только к концу ноября власть признает: «страна погружается в кризис». Но сама страна это по-настоящему почувствует уже в следующем году.