18 февраля ушел из жизни один из самых популярных вождей — Серго Орджоникидзе. Согласно официальному сообщению, произошел инфаркт. Почти сразу возникли слухи, что это — самоубийство или даже убийство. 25 лет спустя объявят: Орджоникидзе застрелился

Большевик с 1903 года, Орджоникидзе участвовал в Первой русской революции в Закавказье, со Сталиным подружился в бакинской тюрьме. Бежал с вечной сибирской ссылки, учился у Ленина в партшколе Лонжюмо под Парижем. По возвращении в Россию был опять сослан. После Октябрьской революции устанавливал советский строй в Азербайджане, Армении и Грузии. В 1930-х Орджоникидзе возглавляет всю тяжелую промышленность: металлургию, химию, «оборонку», авто-, сган-ко- и тракторостроение, энергетику и проч. Вместе со Сталиным «товарищ Серго» считается отцом индустриализации: он пускает новые заводы, принимает первые образцы продукции, поздравляет ударников.

Последние месяцы ведомства Орджоникидзе сотрясали «чистки»: раньше экс-оппозиционеров переводили с политической работы на хозяйственную, а теперь их репрессируют как «троцкистов-зиновьевцев». Нарком часто не может отстоять свои кадры. 24 октября 1936-го, в день 50-летия Орджоникидзе, арестовали его брата. В тюрьме — многие сподвижники по работе на Кавказе, некоторые на допросах изобличают бывшего руководителя. На февральско-мартовском пленуме 1937 года Орджоникидзе должен произнести речь о «японо-немецко-троцкистских агентах» в наркомате. Судя по документам, докладчик, уклоняясь от разоблачений, готовил текст про задачи индустрии. Но Сталин своей правкой резко ужесточил проект постановления по докладу.

Смерть наступила за пять дней до пленума в кремлевской квартире Орджоникидзе. Вроде, вбежав на выстрел, жена увидела, как от груди опускается рука с пистолетом. Газеты публикуют медзаюпочение о «параличе сердца». Похороны проходят согласно статусу — урна с прахом в кремлевской стене. Однако на пленуме покойного критикуют за недостаток бдительности. Вдову, еще двоих братьев и племянника вскоре посадят. Столицу Северной Осетии, город Орджоникидзе, получивший это имя еще в 1931 году, в 1944-м назовут по-национальному: Дзауд-жикау. После смерти Сталина он с 1954-го снова Орджоникидзе, пока в 1990-м не вернут дореволюционное название — Владикавказ. О самоубийстве впервые скажет Хрущев на XX съезде КПСС в своем антисталинском докладе, «закрытом» до конца 1980-х. Но заключительное слово Хрущева на XXII съезде опубликуют сразу, а там снова про самоубийство Орджоникидзе, который не хотел «разделять ответственность за злоупотребления властью» Сталиным. Затем появится несколько пересказов устных воспоминаний вдовы (она скончалась в 1960-м) о роковом выстреле 1937 года — это единственные свидетельства случившегося.