Выходит второй роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова про Остапа Бендера. «Великий комбинатор» наконец разбогател, но счастья ему это не принесло. Дилогия про несоветского героя станет популярнейшей книгой страны, и в самые строгие времена ее попытаются запретить

В финале «12 стульев» разрезанное горло Бендера издавало «звук, какой производит кухонная раковина, всасывая остатки воды» — герой явно был умерщвлен всерьез. Но оглушительный успех публикации потребовал продолжения, в котором сам Бендер объясняет: «Хирурги еле-еле спасли мою молодую жизнь». Фельетонного материала об окружающей действительности Ильф и Петров припасли в избытке, и «Золотой теленок» — среди прочих достоинств — оказывается даже острее первой книги. То есть еще острее. Начиная с издевки над «революционными традициями» почитания лейтенанта Шмидта и его липовых детей, новый роман убийственно высмеивает органы власти, «идейно выдержанное» искусство, бюрократические конторы, комсомольцев-активистов, общепит, который «только для членов профсоюза», и проч. Особо досталось халтуре официальной пропаганды и советской прессе, состоящей из наборов трескучих штампов на любой случай.

Переводы на мировые языки «12 стульев» имели большой успех, и «Золотой теленок» тут же выходит за границей. Причем на американской обложке указано: «Книга, которая слишком смешна, чтобы быть опубликованной в России». Ильф и Петров в заметке в «Литературной газете» упрекнут заокеанских коллег за «неджентльменский слоган» — возможно, чтобы поторопить выход отдельного советского издания, которое появится только в 1933-м.

Читательский восторг был, в общем, предсказуем. Растерянная критика не знает, как ей быть с неисправимым романом. Даже если считать, что Бендер в финале потерпел полное поражение, ничего нельзя поделать с обаянием этого проходимца, заявляющего, что ему скучно строить социализм. Соавторы во вступительном слове к «Золотому теленку» заранее жаловались прокурору на строгого коллегу, сочинителя романа «А паразиты — никогда!» (строчка из «Интернационала»), которому их книга заведомо не понравится. Как в воду глядели: рецензенты будут ругать роман за неразоблачение Бендера как «классового врага». Но оргвыводов не последует.

В 1936-м Ильф скончается от туберкулеза. Петров погибнет на войне. В послевоенные «заморозки» доберутся и до сатиры и при очередном переиздании в 1948 году дилогию сочтут «клеветой на советскоe государство». Запрет недолгий: в «оттепель» Ильфа и Петрова восстановят в классиках сатиры. Поначалу в предисловиях к «12 стульям» и «Золотому теленку» будут сетовать на авторскую снисходительность к главному герою, но потом перестанут.