В конце первого пятилетия Ельцина — начале второго Управление делами президента проводит реконструкцию Кремля. Стране и миру являет себя новая российская державность — торжество политического и художественного новодела

Госзаказ «чтобы было державно» сформулировал лично Ельцин. Управляющий делами президента Павел Бородин осматривал как возможные образцы для подражания все знаменитые имперские резиденции. Версаль и Букингемский дворец разочаровали, а отзыв управделами о ватиканском Папском дворце станет пословицей: «Чистенько, но бед-новато». Проблема в том, что в «державную» эпоху Российской империи цари правили не из Кремля. Теперь реконструкция «под старину» ликвидирует эту историческую несправедливость. Президентским корпусом логично становится Первый: из двух обращенных к Красной площади — тот, что с куполом. Его и превращают в царский.

Сенат, построенный по проекту Матвея Казакова в 1776-1787 гг., при Сталине переделали под Дом правительства. Эпоха была имперской, но исторического величия апартаментам правителей не требовалось. Стиль солидных контор тех лет: огромные столы с зеленым сукном, настенные дубовые панели в человеческий рост. Сталинский кабинет, известный по хронике и фильмам про войну, оставался почти неизменным при всех следующих премьерах. В этом совнаркомовском виде корпус достался новой российской власти. Реконструкция оставит целым только фасад Сената, внутри воссияют полностью новые помещения.

Первый этаж — синий, второй — бордовый, третий — салатовый. Самые публичные помещения — рабочий кабинет пре зидента на втором и парадный на третьем. В сумрачном бордовом начальническую спесь нагнетают густое свечение полировки столов, блеск стекла книжных шкафов-сервантов, сложные складки тяжелых штор с ламбрекенами. Здешний бронзовобархатный дух особенно явно приписывает себе богатую биографию, кабинет делает вид, что достался хозяину от Александра III. Очень просторный салатовый — повеселее, будто бы он уже от Николая И. Устроители имперского евроремонта гордятся малахитовым письменным прибором и малахитовым камином — намек на самоцветную родину президента. Деревянные части мебели окрашены в белый цвет — что-то санаторно-больничное, а по краю овального стола бежит растительный орнамент — вроде виноград.

Обстановку, богатую позолотой, резьбой, изгибами и инкрустацией, полюбили еще в позднем СССР. Мода пошла с румынских гарнитуров — смастерены при Чаушеску, а делают вид, что при Людовике XIV. Их расставляли в домах кавказских цеховиков и комнатах отдыха секретарей ЦК южных союзных республик. Для президентских покоев Кремля неоампир заказывали в Италии, позднее всплывет один из мебельных контрактов — на $90 миллионов (см. «Дело Мабетекс», 1999).

14-й корпус (он ближе всех к Спасской башне) реконструируют для высших чинов администрации президента и их аппарата вполне деловито. Пока преображался первый корпус, тут квартирует — временно, но тоже роскошно — президент. Запомнятся будуарные круглые зеркала в золоченых рамах на обитых синим шелком стенах. Но главная работа ждала в Большом Кремлевском дворце, стоящем над Москвой-рекой. Сравнительно позднее творение, 1838-1849 гг., нарядная византийщина Константина Тона. Часть его залов, названных в честь российских орденов (самый известный — Георгиевский), большевики не тронули, но тронный Андреевский и Александровский в 1934-м соединили в один. Многоярусный президиум со статуей Ленина в нише, приподнятый к задним рядам партер, огромный балкон — здесь проходили партсъезды (до XXII — см. 1961) и сессии Верховных советов. Теперь все будет снова по-царски и даже лучше: паркет из Италии, окна из Германии, колокола для башенных часов из Голландии. Сделают даже копии трех царских тронов (для государя, государыни и вдовствующей императрицы). Кого сажать на них, не придумают, и при президентской инаугурации 2000 года задрапируют.

Ударная стройка капитализма прославляет Бородина как законодателя госстиля. Бывший председатель Якутского горисполкома, взятый Ельциным за хозяйственную расторопность в Москву, неистощимый рассказчик анекдотов «Пал Палыч» слывет госолигархом. Управление делами президента обеспечивает деятельность всех «ветвей власти» (в СССР у ЦК было свое управделами, у Совмина — свое и т.п.). Ему перешли все здания, гаражи, санатории, базы, дачи, гостиницы, ателье, квартирные фонды и проч. А оно еще строит новые резиденции, открывает бизнесы — потребности власти ширятся. Всего в империи Бородина работает около 120 тысяч человек.

Начало реставрации Кремля сочтут первым признаком ельцинских намерений пойти на второй срок: так стараются только для себя. Недвусмысленная демонстрация того, как понимает высшая власть себя, свое происхождение и свое правление, никого особо не удивляет. Ельцин свободно рассуждает о «наследнике» или «преемнике» — в этом противоречия с республиканским правлением тоже не видят. Кремлевских гвардейцев облачают в недостоверные мундиры Войны 1812 года, и гуляет шутка «недаром помнит вся Россия про день Бородина Пэ Пэ».

Большинству соотечественников кремлевская лепота нравится: да, это наше! Может, и дорого, зато есть чем гордиться! На Западе комментарии саркастические: при рекордном госдолге и нищете населения вот на что русские тратят деньги, продолжая брать у нас кредиты! Только госсмета БКД составила $335 млн, а еще говорят про выручку от нефтяных квот на несколько миллионов тонн и от гарантированных Внешторгбанком векселей почти на пол миллиард а долларов.