Соцлагерь

В подконтрольных странах Восточной Европы СССР устанавливает коммунистическое правление по своему подобию. Руководя сателлитами индивидуально, Кремль создает и общий надзорный орган — за верностью «генеральной линии» будет следить Коминформ

Раньше всего началась советизация Румынии. Хотя молодой король Михай сверг фашистского диктатора Антонеску и, выведя свою страну из гитлеровского лагеря, открыл Красной армии дорогу на Балканы, с монархом-союзником недолго церемонились. В конце февраля 1945 года в Бухарест прилетает замнаркома иностранных дел СССР Вышинский. Он заставляет Михая отправить в отставку последнего «буржуазного» премьера Рэдеску, который добивался вывода из Румынии советских войск. Главой правительства назначен ставленник коммунистов Петру Гроза. Самому королю отречься от престола не дают — к новой диктатуре еще не все готово. Михай даже удостоен высшего советского ордена «Победа», но когда он издает указ об отставке уже кабинета Грозы, тот продолжит править, не обращая внимания на официального главу государства. Летом 45-го в Румынии — до полумиллиона советских солдат, коммунисты во главе с Георге Георгиу-Дежем контролируют полицию и госбезопасность, и все равно весь 1946 год уйдет на противоборство старой элиты и новой. Лишь в ноябре проходят первые послевоенные выборы. Их результаты фальсифицируют, приписывая компартии с союзниками 70% голосов. Напрасно бойкотирует парламент настоящая победительница — самая популярная еще до войны национал-царанистская партия: ее попросту запретят. В ноябре 1947-го из правительства удален последний министр-некоммунист, а под Новый год Гроза и Георгиу-Деж положат перед королем заготовленный текст отречения. Потом Георгиу-Деж совместит посты генсека компартии и премьера — в каждой соцстране будет один «свой Сталин».

Это базовый сценарий захвата власти. Видимость плюрализма должен создавать «народный фронт» («национальный», «отечественный» и т.п.), куда вместе с коммунистами входят признающие их гегемонию новосозданные марионетки и/или сдавшиеся остатки старых политических организаций. Прочие искореняются. Но даже на советских штыках прийти к власти беспроблемно кремлевским ставленникам не удается. Особенно чувствительное поражение им нанесено в Венгрии. На выборах, неосторожно проведенных уже в ноябре 1945 года, 57% голосов набрала Партия мелких хозяев, а коммунистам и социалистам досталось по 17%. Однако подконтрольная компартии с ее московскими советниками полиция и советские оккупационные власти обнаруживают в лагере политических конкурентов несколько заговоров. В мае 1947-го премьер из партии хозяев Ференц Надь под угрозой ареста на родине не возвращается из заграничной поездки, и реальным правителем страны становится генсек компартии Матьяш Ракоши.

Относительно легко новая власть побеждает в «дважды освобожденной» Болгарии с ее традиционными симпатиями к России. Отечественному фронту, возглавляемому коммунистами, сразу насчитали на парламентских выборах немыслимые 88%. С 1946 года премьерствует московский эмигрант, герой-антифашист Георги Димитров. Тогда же в стране официально низложена монархия, малолетний царь Симеон изгнан за границу. В переломном 1947 году в Софии уничтожают последнюю оппозицию: лидер независимого Земледельческого союза Никола Петков обвинен в контрреволюционной деятельности, арестован в здании парламента и по настоянию Димитрова (генсек-премьер ссылается также на мнение «друзей» из СССР) повешен как шпион Запада. 23 оппозиционных депутата лишены мандатов.

Эмигрантские правительства Чехословакии и Польши, стран — жертв фашистской оккупации, укрывались в Лондоне. Полномочия довоенного чехословацкого президента Эдуарда Бенеша державы антигитлеровской коалиции признавали непрерванными, он триумфально вернулся в Прагу уже 16 мая 1945 года, а в 1946-м был переизбран парламентом единогласно. Министр иностранных дел кабинета в изгнании Ян Масарик также остался на своем посту. На свободных выборах коммунисты набирают 38% — самый высокий из достоверных результатов в Восточной Европе. Но промежуточный период затянется как нигде: пере ворот произойдет только в феврале 1948-го. Когда некоммунистические министры подадут в отставку, рассчитывая на досрочные выборы, коммунист-премьер Клемент Готвальд, вместо того чтобы распустить все правительство, назначит на вакансии своих сторонников. Масарик останется единственным беспартийным министром, но вскоре его обнаружат погибшим при загадочных обстоятельствах: то ли самоубийство, то ли его инсценировка. Президент Бенеш удалится на свою частную виллу. Он откажется подписать составленную коммунистами Конституцию «народно-демократической республики», подаст в отставку и вскоре умрет. С июня 1948-го главой государства станет Готвальд.

Эмигрантское правительство довоенной Польши для Сталина неприемлемо даже как переходное: оно представляет страну, у которой СССР по пакту Молотова — Риббентропа отторг Западную Украину, Западную Белоруссию и Виленскую область. А советские территориальные приобретения ставиться под сомнение не могут. К тому же «лондонцы» обвиняют СССР в Катынском расстреле, который советские власти приписывают немцам. У Кремля готово свое руководство страны-соседки, согласное со своей новой мной границей, — во главе с председателем компартии Болеславом Берутом. Черчилль, напирая на то, что Британия вступила в войну из-за Польши, защищает права «лондонцев». Вопрос решен явочным порядком: войдя в страну с Красной армией, промосковские поляки еще до взятия Варшавы объявляют себя новой властью из Люблина. Варшавское восстание подчиненной Лондону Армии Крайовой пытается освободить столицу до прихода советских войск. После двух месяцев боев оно подавлено немцами. На Ялтинской конференции союзники добиваются от Сталина компромисса: «лондонцы» включены в «люблинское» правительство, но контролируют его коммунисты. Результаты первого года работы этого кабинета 30 июня 1946-го вынесены на референдум, протоколы которого с «нет» на «да» переписывают специалисты советской госбезопасности. 1947 года коалиция не переживет, и экс-премьер эмигрантского правительства Станислав Миколайчик с поста министра земледелия «народной» Польши отправится в новую эмиграцию. Берут будет то чередовать, то сочетать должности главы компартии, президента и премьера. Всем обязанный Кремлю, правитель служит хозяину верно, но армию самой населенной соцстраны Европы «старший брат» предпочтет контролировать прямо: маршала Константина Рокоссовского, который командовал здесь советской военной группировкой, назначат вице-премьером и министром обороны Польши. Но он хоть поляк, а во главе родов войск поставят русских генералов.

Социалистическую государственность Восточной Германии оформят попозже, сведя ее к «полуторапартийной» системе. Другой нетипичный пример — Югославия. Ставший генсеком тамошней компартии в 1937 году в московской эмиграции, Иосип Броз Тито победоносно командовал на родине партизанской армией и пришел к власти при минимальной помощи извне. Сам убежденный сталинист, Тито действует жестко. Поначалу ему пришлось отдать МИД лондонскому эмигрантскому премьеру Ивану Шубашичу, но уже в октябре 1945-го тот вынужден покинуть правительство. А спустя месяц итоги парламентских выборов коммунисты беззастенчиво фальсифицируют на глазах западных наблюдателей.

Теперь разномастные протектораты надлежит унифицировать согласно «передовому советскому опыту», чтоб во всем — от Госплана до пионеров — устройство всех стран было одинаковым. И регулярно оценивать происходящие «социалистические преобразования»: коллективизацию сельского хозяйства, парткомы на предприятиях, идеологическое воспитание и проч. Свой прежний международный штаб, Коминтерн (Третий коммунистический интернационал) СССР распустил в 1943 году, как раз показывая, что не собирается насаждать в Европе советский строй. Больше маскироваться ни к чему. Недельное совещание в сентябре 1947-го собирают в польском городке Шклярска Поремба. Только здесь вассалы узнают, что они теперь члены Комин-форма — мол, просто обмен информацией, новостями. С установочным докладом выступает Андрей Жданов, партийньгй заместитель Сталина. Итальянских и французских коммунистов распекают за «оппортунизм», но влияния на западных товарищей у Кремля немного. Учреждают газету «За прочный мир, за народную демократию!», коминформовский аппарат решают разместить в Белграде. Репутация Югославии внутри блока так высока, что ей позволено иметь собственного вассала — маленькую, удаленную от остальных соцстран Албанию. Тито установил там «народную власть», провел чистки и руководит албанским правителем Энвером Ходжей через своего ставленника, главу МВД Кочи Дзодзе. У Тираны даже нет на совещании своей делегации — ее представляют югославы. Но уже в следующем году коммунисты соцлагеря начнут воевать друг с другом как с классовым врагом — насмерть.