На октябрьском пленуме ЦК КПСС кандидат в члены политбюро, первый секретарь Московского горкома партии Борис Ельцин выступает с критикой работы высшего руководства и самого Горбачева. Смутьяна ссылают на стройку, но он там не пропадает, а в ореоле гонимого борца уходит в первые политические оппозиционеры

Слухи о скандальном выступлении поползли сразу после пленума ЦК — впервые один из списка советских вождей выступил против остальных. Официально ничего не сообщают, дабы не омрачать празднование 70-летия Октябрьской революции, на котором Ельцин присутствовал как ни в чем не бывало. 11 ноября-пленум Московского горкома, на который приходит Горбачев. Генсек и еще 23 товарища громят Ельцина в пух и прах, но не очень понятно за что — ельцинское выступление на пленуме ЦК, из-за которого весь сыр-бор, не опубликовано. Горбачев бросает новое словечко «популизм» — мол, не надо заигрывать с массовыми уличными настроениями. В устах человека, в каждой поездке собирающего вокруг себя толпы народа, звучит не очень убедительно. С первых секретарей горкома Ельцина снимают, отправляя на специально придуманную должность «первого заместителя председателя Госстроя СССР — министра СССР».

Говорят, Ельцина с сердечным приступом или даже инфарктом увезли в больницу, а Горбачев ему напоследок сказал: «До политики я тебя больше не допущу!» Знатоки властных коридоров поясняют: свердловчанин Ельцин (см. «Смена власти», 1985) не справился с московской махиной и заис-терил, его речь на том пленуме ЦК — крик отчаяния. Текст ходит по рукам в самизда-товской машинописи. Есть вариант помягче — почти ничего особенного — и совсем резкий (вроде бы усиленный задним числом) — там даже про то, как Раиса Максимовна ведет себя, будто еще один генеральный секретарь. А в народе крепнет убеждение: Ельцин пострадал за правду.

В другие времена отставник бы сгинул в безвестности, теперь у него наперебой берут интервью западные журналисты. За такое больше не наказывают, и Ельцин повторяет все увереннее: перестройку нужно ускорить. Население тоже недовольно темпами перемен — жить стало не лучше, хоть и веселее. Неизвестную прежде фамилию бывшего первого секретаря Москвы уже знают все: он хотел настоящей перестройки, но партократы не дали мужику развернуться. Вскоре одна за другой пойдут политические кампании (см. «I съезд народных депутатов СССР», 1989; «I съезд народных депутатов РСФСР», 1990) — Ельцин, и впрямь одаренный популист, окажется самым успешным их участником. Героизацию образа довершит составленная журналистом «Огонька» Валентином Юмашевым книжка «Борис Ельцин. Исповедь на заданную тему». В ней кряжистый уральский мужик рассказывает про свою фантастическую способность, вечно попадая в передряги, выходить из них невредимым и дает уничижительные характеристики еще неприкасаемым экс-коллегам по политбюро.

В прежде единогласной системе Горбачев после трех лет власти имеет и контрреволюционную оппозицию реставраторов (см. «Лигачев и Яковлев», 1987), и ультрареволюционную оппозицию радикалов.