Бюджет страны скуден, но есть негосударственные вроде сферы, которые надо поддержать непременно. Если власть не в силах помочь деньгами, то, может, дать льготы и пусть зарабатывают сами? По этой логике таможенные и налоговые привилегии получают спортивные организации, общества инвалидов, чернобыльцев, «афганцев» и православная церковь. Схема плодит коррупцию, хищения и убийства

Национальный фонд спорта в 1992 году создал Шамиль Тарпищев. Ельцинский теннисный тренер (см. «Теннис — царский вид спорта», 1992), он у президента — главный по всем спортивным делам. Сборные команды страны, наша гордость, лишились в рыночных условиях привычного госфинансирования — вот им и поможет НФС. Довод действует безотказно; фонду разрешено почти беспошлинно ввозить в страну алкоголь и сигареты, не платя налоги со своих сверхприбылей. Став в 94-м году министром (председателем Госкомитета по физкультуре и туризму), Тарпищев передает НФС Борису Федорову, вроде бы своему доверенному лицу. Сами радетели спорта импортом не занимаются — они предоставляют это право фирмам-подрядчикам. Сколько те зарабатывают, какую часть передают фонду, сколько достается чемпионам-рекордсменам — доподлинно неизвестно. Возбужденное было депо о ввозе водки «Кремлевская» генпрокуратура закрывает. Анатолий Чубайс (см. 1992) публично обещает лишить НФС госпротежирования, но и ему не одолеть спортивного лобби.

Общества глухонемых, слепых, объединения ветеранов ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС (см. 1986) и войны в Афганистане (см. 1979, 1980, 1984, 1989) имеют не таможенные, а налоговые льготы. Перед всеми ними государство считает себя в долгу, потому и дает послабления. Только Русская православная церковь получает привилегии, равные НФСовским. Фирмами, уполномоченными РПЦ, спиртное и сигареты ввозятся по линии гуманитарной помощи (см. 1991). Прибыль от табака планируется пустить на восстановление храмов и монастырей, алкогольные барыши — на реконструкцию художественно-промышленного предприятия «Софрино», выпускающего церковную утварь. Дело быстро набирает обороты. Так, в 1995 году на Штаб гуманитарной помощи отдела внешних церковных сношений Патриархии придется пятая часть всего импорта табака в стране. Объемы ввезенного спиртного оцениваются в десятки миллионов долларов. Кроме чинов ОВЦС, руководителями баснословного бизнеса считаются софринский гендиректор Евгений Пархаев и глава близких к РПЦ благотворительных организаций Гульназ Сотникова. Как греховное помогает святому — Бог весть, но о подобных льготах молят власти и другие конфессии. Им отказано.

Конфликты между «льготниками» и их партнерами из-за дележа гигантских неподконтрольных сумм быстро приводят к смертельным исходам. Первая жертва — застреленный в марте 95-го внешнеэкономический эксперт НФС Лев Гаврилин. После одного пулевого и четырех ножевых ранений едва спасется Борис Федоров. Будут убиты президент Всероссийского общества глухих Валерий Кораблинов и председатель Федерации хоккея России Валентин Сыч. В военных ветеранских организациях с убийства главы Фонда инвалидов войны в Афганистане Михаила Лиходея начинается самая страшная вендетта (см. «Взрыв на Котляковском», 1996). Церковных деятелей Господь хранит. С 1997 года Патриархия откажется от льгот, но газетный шум вокруг операций с алкоголем и табаком подмочит и закоптит репутацию причастных к ним иерархов и мирян. Шеф ОВЦС митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл заработает у недоброжелателей прозвище «митрополит Курил».