Впервые со времен экспериментов 1920-х годов театр рожден не приказом минкульта, а инициативой единомышленников. Молодые актеры с Олегом Ефремовым во главе воплотят главные сценические и экранные образы современников новой эры

Московский художественный театр Чехова и Станиславского в советские времена превращен в академический заповедник — МХАТ СССР имени Горького. Здесь из года в год ставят идейные опусы советской драматургии и тяжеловесную классику. За них главному драмтеатру страны исправно дают Сталинские премии. Вся новая труппа буквально вышла из мхатовской школы, недавно выпустись из школы-студии, театрального вуза при МХАТе. Самый старший, Олег Ефремов, вернулся в альма-матер преподавать. На учебной сцене он готовит пьесу Виктора Розова «Вечно живые». Про войну уже столько сказано, но невоевавшее поколение извлекает свой урок. Устами Ефремова уходящий на фронт герой спектакля Борис Бороздин произносит девиз: «Если я честный — я должен».

Премьеру устраивают ночью в филиале — в главном здании МХАТа такое недопустимо. Билеты распространяют по вузам Москвы. В спектакле, кроме самого режиссера, играют все будущие звезды-ефремовцы первого призыва: Лилия Толмачева, Игорь Кваша, Виктор Сергачев, Галина Волчек, Олег Табаков, Евгений Евстигнеев. После представления публика не уходит, вызывает актеров, обсуждает с ними увиденное и требует: вы не вправе теперь разойтись, вы должны стать новым театром, нашим театром! То, что критикой называется «правда жизни стала правдой искусства», достигнуто отказом от всей послевоенной «театральности»: многозначительности, пафоса, голоса «с подачей» — чтоб до последнего ряда звенел. На сцене обычные люди говорят с обычными интонациями, и профессионалы-недоброжелатели именуют актеров-ниспровергателей «шептунами».

Эстетический перелом происходит быстро: через год по «Вечно живым» снят фильм-триумфатор Канн «Летят журавли», а окрыленный Ефремов снова репетирует Розова — «В поисках радости». Один сезон труппа существует «Студией молодых актеров», а с 1958-го это — театр-студия «Современник»: товарищество с уставом, с голосованиями — брать ли пьесу, выпускать ли спектакль.

В том же году Анатолий Эфрос ставит со студийцами «Никто» Эдуардо де Филиппо, и с тех пор про «Современник» говорят: «советский неореализм». У Ефремова тогда же впервые запрещают спектакль — «Матросская тишина» по Александру Галичу. Хотя вскоре выйдет не менее острый «Голый король» Евгения Шварца — уморительная и театрально-блестящая издевка над самовластьем. В 1961-м театр-студия получит здание на площади Маяковского.

По сравнению с современниковцами остальные актерские лица в 1960-х будто устареют. Студийцы — самые востребованные киноисполнители, а на роли современников берут почти только их. Чтобы кино не отвлекало от театра, Ефремов на гастролях в Саратове будто на спор снимет фильм «Строится мост» силами одной своей труппы образца 1965 года. Кроме всех названных выше в этом многолюдном актерском празднике блистают Нина Доро-шина, Олег Даль, Петр Щербаков, Виктор Павлов, Татьяна Лаврова, Валентин Никулин, Алла Покровская, Людмила Гурченко, Михаил Козаков. Появление «Таганки» сделает ее новым радикалом сцены, а «Современник» — «новым мейнстримом» (см. также «Волчек и Неелова»).