Страшный и дерзкий теракт, совершенный в Москве 23-26 октября, входит в историю под названием мюзикла, на представлении которого захвачено более девятисот заложников. 130 из них погибнут. Власть единственными виновными назовет журналистов

В начале второго действия мюзикла по роману «Два капитана», когда на сцене находятся восемь артистов в форме советских летчиков, к ним выходит мужчина в современном камуфляже с автоматом в руках. Объявляет всех заложниками и несколько раз стреляет в потолок. В зал вбегают его сообщники. Остальные участники нападения сгоняют сюда людей из других помещений театрального центра. Минут за 10-15 захвачено 916 человек. Террористы называют себя смертниками. Зрительный зал они минируют, размещая в центре и на балконе по фугасному снаряду, обложенному пластитом. Некоторым зрителям разрешено позвонить по мобильным телефонам — сообщить родным о своем пленении.

Действует группировка Мовсара Бараева. Как и 22-летний главарь, большинство — совсем молодые чеченцы, которые в своей сознательной жизни только воевали. Из 40 захватчиков — 19 женщин, такое впервые. Боевики завезли в Москву оружие и взрывчатку, сняли несколько квартир и купили три подержанных микроавтобуса, на которых приехали к ДК подшипникового завода. Мюзиклы в моде, значит, теракт выйдет резонанснее, а здание на улице Мельникова, разведав все другие точки, выбрали из-за его удаленности от центра. Сделана также видеозапись для телеканала «Аль-Джазира»: Бараев объявляет свой отряд «бригадой шахидов» и требует вывода российских войск из Чечни. Сам Бараев — из известного клана боевиков, связанного с Шамилем Басаевым. К теракту имеет отношение и Аслан Масхадов — накануне президент сепаратистов в интервью Франс Пресс предупреждал об «исключительной операции».

К полуночи Дом культуры и квартал вокруг блокированы. Спецслужбы выходят на связь с террористами. Бараевцы освобождают около 40 человек — детей, иностранцев и мусульман. Двумя группами убегают люди, прятавшиеся в подсобках. 24 и 25 октября в здании ДК побывают депутаты Госдумы, сотрудники Красного Креста, общественные деятели и журналисты. Командир боевиков повторяет условие про вывод войск, зовет на переговоры все новых деятелей и периодически отпускает по нескольку заложников. Трижды с водой и медикаментами в зрительный зал допускают известного доктора Леонида Рошаля. К вечеру второго дня телеканалы получают от пресс-службы Кремля «картинку» без звука — Путин и другие руководители совещаются с силовиками. Директор ФСБ Патрушев заявляет: мы готовы сохранить террористам жизнь, если они освободят заложников, но плана действий не предлагает.

Под утро 26 октября гаснут прожекторы, освещавшие главный вход в ДК. Через вентиляцию в зрительный зал закачивают усыпляющий газ. Слышны несколько разрывов и недолгая стрельба. Заложники успевают позвонить в эфир «Эха Москвы» — говорят, что дышат через ткань и вот-вот взлетят на воздух. Но фугасы, которыми боевики грозили уничтожить все здание, не срабатывают. Уже в 6:30 ФСБ рапортует: ДК под контролем спецслужб, Бараев и его люди ликвидированы. Распространена видеосъемка зала: в красных креслах сидят застреленные чеченки с оружием и взрывчаткой. Бараев убит в коридоре, у его руки — в насмешку над исламистом — поставлена бутылка коньяка.

Через два часа признается гибель 67 заложников и «применение специальных средств». Число погибших вырастет вдвое; из 130 только пятеро погибли от рук террористов до штурма, остальные скончались после освобождения. В их свидетельствах о смерти в графе «причина» ставят прочерк. Использованный газ на «основе производных фентанила» объявят гостайной. Выжившие жертвы теракта в безвредность газа не поверят, Госдума правомерность его засекречивания рассматривать откажется. Парламентская оппозиция установит: эвакуация пострадавших продолжалась более 4 часов, 68 человек умерли до оказания медпомощи, врачебные бригады не знали — от чего им спасать людей, а военные медики, имеющие опыт работы после газовых атак, не вызывались. Некоторые пострадавшие и родственники погибших подадут к государству судебные иски, утверждая: спасение людей не было для властей приоритетным.

Оргвыводов в отношении спецслужб, допустивших подготовку и проведение масштабного теракта, не последует. Не станут искать ответственных и за многочисленные жертвы. Но предъявлены претензии к журналистам — они давали слово заложникам и их родным, а те «нагнетали страсти». Президент Путин на встрече с руководителями ведущих изданий, рассуждая про экономическую независимость СМИ, заключит: «Но не на крови же наших граждан делать деньги, если, конечно, те, кто делает это, считают наших граждан своими». Имеются в виду НТВ и ее гендиректор, единственный не приглашенный в Кремль медийный топ-менеджер Борис Йордан, гражданин США русского происхождения. Только камеры этой телекомпании снимали в захваченном ДК, а посвященные теракту жесткие информационные спецвыпуски имели рекордные рейтинги.

Йордана отправят в отставку, а НТВ, вопреки обещаниям приватизации, останется в структуре госмонополии «Газпром». Для официальной церемонии в годовщину теракта сочинят песню: «Так уж и вышло, теперь не до слез./ И средь ветров, что гуляют в России,/ Вдруг оказался кровавым норд-ост».